Быдло-куны заполонили все интернеты!(с)
Автор: ^Shindo^
Персонажи: Петербург/Москва
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, AU, Даркфик, Драма, Гет, Философия, Психология, Романтика, Songfic
Описание: 27 января - День снятия блокады Ленинграда, событие, которое никогда не сотрётся из памяти молодого города.
С пепельно-серого неба медленно падали крупные снежные хлопья, плавно кружась над городом, в котором всё было пропитанно чувством праздника с ощутимой долей скорби; солнце иногда выглядывало из-за облаков дарило людям крохотную частичку мартовского тепла, хотя зима прошла лишь две трети своего пути – впереди ещё ждал февраль со своей непредсказуемой погодой, когда борьба за господство двух сезонов только начиналась.
Сегодняшний день для жителей Санкт-Петербурга всё равно что День Победы для всей России и бывшего Советского Союза: 27 января, День снятия блокады Ленинграда. Для каждого горожанина событие почти семидесятилетней давности оставило огромный след в душе, причём не только свидетелей того варварства, устроенного фашистскими захватчиками, но и их дети, внуки и даже правнуки хранили в себе боль всех тех, кто не дожил до Победы. Ни один человек, проживающий в городе, который за последние сто лет ни раз менял имя, никогда в жизни не выбросит еду, и эта в своём роде традиция заложена в петербуржцах чуть ли не на генетическом уровне, однако всем известно, какую цену они заплатили. Но, к счастью, это в прошлом, а сейчас их ждут парады, концерты, встречи с ветеранами и фильмы, повествующие о тех временах, практически на каждом местном телеканале.
Зимой, как известно, дни короткие, и этот день не был исключением – никто и не заметил, как солнце практически кубарем покатилось в сторону горизонта и исчезло, уступив место темноте и слабому отблеску луны, а между тем с чернильного неба продолжал валить снег, правда не такой сильный, как днём. Внезапно наверху что-то затрещало, освещая всё вокруг разноцветными огнями. То был праздничный салют, который можно было увидеть в любом конце города.
Они находились далеко от пушек, посылающих ввысь искры всех цветов радуги, они просто сидели на лавочке с тонким слоем инея на светлых деревяшках и смотрели на яркие копны света, которые приводили в восторг местных ребятишек. Они – парень и девушка, две столицы, дети величайшего в мире государства. Петербург и Москва или Пётр и Мария Брагинские.
— Скажи, почему с каждым годом всё больнее и больнее, ведь должно быть наоброт? – тихо спросил более молодой город, юноша с чёрными волосами, собранными в небольшой хвостик и в красивой военной форме с большим количеством медалей и орденов, которые он одевал только в особенные дни, такие как сегодняшний.
— Не знаю... – так же тихо, почти шопотом, ответила блондинка с двумя длинными, спускавшимся ниже пояса косами, а на самой девушке красовалась расшитая золтыми нитками шуба, а руки были надёжно спрятаны в такую же муфту. – Возможно потому, что почти всех, кто сражался тогда с тобой бок о бок, уже давно нет в живых, а новое поколение врядли сможеть понять всё то, что довелось пережить тебе и остальным сотням тысяч человек. – Всегда буйная Москва была тиха и задумчива; такой её можно было видеть лишь несколько раз в году: 9 мая, 20 апреля, и сегодня, 27 января. В эти дни в неё будто вселялся кто-то другой, но как только отрывался очередной листок календаря, Мария вновь становилась прежней. И так уже много лет. – Хотя тебе в какой-то степени повезло. По крайней мере, больше чем мне... Почти половина москвичей даже не знает даты московской битвы. А у тебя с огромным уважением относятся ко всему, что каким-то образом связано с той войной.
— Я одного не понимаю, — вновь заговорил Перербург, нарушив тишину, продолжавшуюся несколько минут после последних слов девушки. – Вот Иван, например, пережил столько войн, видел миллионы смертей и столько же литров крови, а порой ведёт себя так, будто он просто невинный ребёнок, хоть и немного пугающий...
— С чего это ты о нём? – Москва отвлеклась от созерцания фейерверков и обратила свой взгляд на соседа, но всё же ответила – Ты просто не знаешь его так, как знаю его я. Хоть тогда я была дишь крошечным поселением, но я прекрасно помню того маленького мальчика с красивыми лиловыми глазами и то, как его мать учила всегда улыбаться, чтобы ввести врагов в заблуждение. А на самом же деле ему намного хуже нас всех, и только самые близкие люди способны увидеть Россию изнутри. Раны затягиваются, физическая боль проходит, но душа человека, а особенно государства, хранит каждый отголосок прошлого. – она положила руку на плечо Петербургу, где под слоями одежды скрывался огромный уродливый шрам, а в её голове пронеслись моменты шестидесяти семилетней давности.
***
Кровь текла без перерыва, окрашивая грязный снег в бордово-алый цвет, всё тело болело, будто огромная стая голодных волков раздирало его на куски, сил не было даже на то, чтобы дышать, и какзалось, что вот-вот душа навсегда покинет истерзанное тело. Но Ленинград не мог умереть вот так! Он пережил почти девятьсот дней ужаса, когда приходилось есть всё: от хлеба из опилок до мяса кошек, собак, голубей и даже людей – когда люди умирали так быстро, что их не успевали хоронить, и они просто валялись толпами на улицах, он пережил кровопролитные бои с фашистами, и теперь, когда всё закончилось, и в воздухе витал запах победы, он не мог так просто оставить этот мир, ведь город умирает вместе со своим последним жителем.
— Петя! – к нему подбежала девушка, по лицу которой текли ручьи слёз, смешиваясь с грязью на лице, падали на землю серыми каплями, её длинные косы растрепались и были похожи на два веника, а пальто, которое абсолютно не грело, было испачкано кровью и землёй. Оторвав от подола значитальный кусок ткани, она быстро стала заматывать обрубок руки, чтобы хоть как-то остановить кровь. – Петя, не умирай! – кричала она, глотая сероватые солёные ручьи. – Всё кончилось, слышишь! Мы выгнали их из города, а через пару месяцев уничтожим вовсе! Всё уже позади... – это были последние слова, услышанные Ленинградом, перед тем, как потерять сознание и очнуться за неделю до победы.
***
— Всё уже позади... – шопотом повторила Москва, сильнее схватив руку юноши, и продолжила наблюдать за тем, как яркие вспышки разрывают чернильное небо на части.
Персонажи: Петербург/Москва
Рейтинг: PG-13
Жанры: Ангст, AU, Даркфик, Драма, Гет, Философия, Психология, Романтика, Songfic
Описание: 27 января - День снятия блокады Ленинграда, событие, которое никогда не сотрётся из памяти молодого города.
С пепельно-серого неба медленно падали крупные снежные хлопья, плавно кружась над городом, в котором всё было пропитанно чувством праздника с ощутимой долей скорби; солнце иногда выглядывало из-за облаков дарило людям крохотную частичку мартовского тепла, хотя зима прошла лишь две трети своего пути – впереди ещё ждал февраль со своей непредсказуемой погодой, когда борьба за господство двух сезонов только начиналась.
Сегодняшний день для жителей Санкт-Петербурга всё равно что День Победы для всей России и бывшего Советского Союза: 27 января, День снятия блокады Ленинграда. Для каждого горожанина событие почти семидесятилетней давности оставило огромный след в душе, причём не только свидетелей того варварства, устроенного фашистскими захватчиками, но и их дети, внуки и даже правнуки хранили в себе боль всех тех, кто не дожил до Победы. Ни один человек, проживающий в городе, который за последние сто лет ни раз менял имя, никогда в жизни не выбросит еду, и эта в своём роде традиция заложена в петербуржцах чуть ли не на генетическом уровне, однако всем известно, какую цену они заплатили. Но, к счастью, это в прошлом, а сейчас их ждут парады, концерты, встречи с ветеранами и фильмы, повествующие о тех временах, практически на каждом местном телеканале.
Зимой, как известно, дни короткие, и этот день не был исключением – никто и не заметил, как солнце практически кубарем покатилось в сторону горизонта и исчезло, уступив место темноте и слабому отблеску луны, а между тем с чернильного неба продолжал валить снег, правда не такой сильный, как днём. Внезапно наверху что-то затрещало, освещая всё вокруг разноцветными огнями. То был праздничный салют, который можно было увидеть в любом конце города.
Они находились далеко от пушек, посылающих ввысь искры всех цветов радуги, они просто сидели на лавочке с тонким слоем инея на светлых деревяшках и смотрели на яркие копны света, которые приводили в восторг местных ребятишек. Они – парень и девушка, две столицы, дети величайшего в мире государства. Петербург и Москва или Пётр и Мария Брагинские.
— Скажи, почему с каждым годом всё больнее и больнее, ведь должно быть наоброт? – тихо спросил более молодой город, юноша с чёрными волосами, собранными в небольшой хвостик и в красивой военной форме с большим количеством медалей и орденов, которые он одевал только в особенные дни, такие как сегодняшний.
— Не знаю... – так же тихо, почти шопотом, ответила блондинка с двумя длинными, спускавшимся ниже пояса косами, а на самой девушке красовалась расшитая золтыми нитками шуба, а руки были надёжно спрятаны в такую же муфту. – Возможно потому, что почти всех, кто сражался тогда с тобой бок о бок, уже давно нет в живых, а новое поколение врядли сможеть понять всё то, что довелось пережить тебе и остальным сотням тысяч человек. – Всегда буйная Москва была тиха и задумчива; такой её можно было видеть лишь несколько раз в году: 9 мая, 20 апреля, и сегодня, 27 января. В эти дни в неё будто вселялся кто-то другой, но как только отрывался очередной листок календаря, Мария вновь становилась прежней. И так уже много лет. – Хотя тебе в какой-то степени повезло. По крайней мере, больше чем мне... Почти половина москвичей даже не знает даты московской битвы. А у тебя с огромным уважением относятся ко всему, что каким-то образом связано с той войной.
— Я одного не понимаю, — вновь заговорил Перербург, нарушив тишину, продолжавшуюся несколько минут после последних слов девушки. – Вот Иван, например, пережил столько войн, видел миллионы смертей и столько же литров крови, а порой ведёт себя так, будто он просто невинный ребёнок, хоть и немного пугающий...
— С чего это ты о нём? – Москва отвлеклась от созерцания фейерверков и обратила свой взгляд на соседа, но всё же ответила – Ты просто не знаешь его так, как знаю его я. Хоть тогда я была дишь крошечным поселением, но я прекрасно помню того маленького мальчика с красивыми лиловыми глазами и то, как его мать учила всегда улыбаться, чтобы ввести врагов в заблуждение. А на самом же деле ему намного хуже нас всех, и только самые близкие люди способны увидеть Россию изнутри. Раны затягиваются, физическая боль проходит, но душа человека, а особенно государства, хранит каждый отголосок прошлого. – она положила руку на плечо Петербургу, где под слоями одежды скрывался огромный уродливый шрам, а в её голове пронеслись моменты шестидесяти семилетней давности.
***
Кровь текла без перерыва, окрашивая грязный снег в бордово-алый цвет, всё тело болело, будто огромная стая голодных волков раздирало его на куски, сил не было даже на то, чтобы дышать, и какзалось, что вот-вот душа навсегда покинет истерзанное тело. Но Ленинград не мог умереть вот так! Он пережил почти девятьсот дней ужаса, когда приходилось есть всё: от хлеба из опилок до мяса кошек, собак, голубей и даже людей – когда люди умирали так быстро, что их не успевали хоронить, и они просто валялись толпами на улицах, он пережил кровопролитные бои с фашистами, и теперь, когда всё закончилось, и в воздухе витал запах победы, он не мог так просто оставить этот мир, ведь город умирает вместе со своим последним жителем.
— Петя! – к нему подбежала девушка, по лицу которой текли ручьи слёз, смешиваясь с грязью на лице, падали на землю серыми каплями, её длинные косы растрепались и были похожи на два веника, а пальто, которое абсолютно не грело, было испачкано кровью и землёй. Оторвав от подола значитальный кусок ткани, она быстро стала заматывать обрубок руки, чтобы хоть как-то остановить кровь. – Петя, не умирай! – кричала она, глотая сероватые солёные ручьи. – Всё кончилось, слышишь! Мы выгнали их из города, а через пару месяцев уничтожим вовсе! Всё уже позади... – это были последние слова, услышанные Ленинградом, перед тем, как потерять сознание и очнуться за неделю до победы.
***
— Всё уже позади... – шопотом повторила Москва, сильнее схватив руку юноши, и продолжила наблюдать за тем, как яркие вспышки разрывают чернильное небо на части.
-
-
17.08.2011 в 23:18-
-
18.08.2011 в 00:31-
-
18.08.2011 в 00:44-
-
30.08.2011 в 20:42